лучше гор могут быть только горы,
на которых ещё не бывал...
лучше гор могут быть только горы,
на которых ещё не бывал...
Когда меня спрашивают: «Наира, расскажи о себе», — у меня в голове перекати поле. Я не знаю, с чего начать. Накануне нашего разговора я маме сказала: «Мама, ты знаешь, у меня хотят взять интервью, а она: «Ты молодец». Я смотрю на неё и думаю: «А кто я? А почему у меня?». Я никогда не считала себя какой-то особенной, другой. Я лишь одна из людей. Одна, наедине со своими «заморочками».

23 года
лезгинка
работает в SMM-сфере
по уши влюблена в горы
занимается рукоделием
пишет
стихи
Я бы сказала, что я исследователь. Мне хочется познать всё самой
Я считаю, что моя проблема (считаю это проблемой) в том, что я слишком (чересчур) любознательная и многосторонняя, сейчас говорю это не как комплимент, ибо я не умею этим пользоваться. Из-за этого я очень часто путаюсь и не понимаю, а чем действительно я хочу заниматься, что мне под силу, что я смогу довести до ума, в чём я смогу быть полезна. Конечно, общее видение есть: меня всегда тянуло и тянет к творчеству в любом его проявлении, это и фото, и монтаж, и рукоделие, и моя разная писанина. Но, будь у меня немного другой склад ума, я бы обязательно ушла в точные науки, в физику. Пока имею то, что имею, и прикладываю все силы для того, чтобы развиваться всё больше.

Я знаю точно, что моя нереальная страсть — это путешествия, это изучение «моих» гор. Я схожу с ума именно по горам, не понимаю, почему так случилось, это как-то заложилось с самого детства, передалось вместе с ДНК. Сейчас я смотрю на людей вокруг, на молодёжь, да и не только на молодёжь, но и на старшее поколение, они спрашивают: «Наира, да что тебе там делать?». А я не могу донести правильно. Все говорят, что от себя не убежишь, где бы ты ни был. И я с этим согласна. Но когда ты отправляешься в путь, будь то высокие горы, поля, другие города и страны, на тебе есть груз ответственности за весь твой путь, и тогда не остается места для груза в виде проблем, переживаний и всего мирского. Мне кажется, это и есть свобода, которую я ищу в своих путешествиях. Однако потом я возвращаюсь.

Поэтому кто я?

Я бы сказала, что я исследователь. Мне хочется познать всё самой, но это не жадность (быть может ревность, но не жадность). Большую часть времени я изучаю Дагестан своим ходом, и это просто фантастика! Совсем не страшно. Страшнее не увидеть всего этого.

Когда я уйду, я уйду безвозвратно,
Со мной лишь уйдет одиночества звон.
Когда я уйду, мой мир станет мраком —
Ваш мир вновь наполнится красным вином.

2014 г.
Наира Акимова
Я всей душой болею за свой народ. Особенно за родной народ, за лезгинов (но пожалуйста, не нужно это воспринимать как НЕвосприятие других национальностей). Моя боль, моё переживание граничит с тем, что я всегда скажу честно, в лицо, что у нас есть какие-то недостатки. Не буду, конечно, говорить, что всё ужасно, не хочу никого дискредитировать, но правду скажу, не буду утаивать. Иногда это может показаться слишком агрессивным с моей стороны, да и вообще, в первую очередь, стоит смотреть на саму себя, на то, какую пользу я смогу принести.

Республика, в которой я живу (Дагестан), по моим наблюдениям любит всё напоказ. Но, к сожалению, люди иногда не осознают, что именно и как именно они хотят показывать и рассказывать. Может, это особенность менталитета, а может, и что-то общечеловеческое, проблема единицы и проблема общества в целом. Не имея глобального за душой, не имея глобального в кармане («стандартная» зарплата в Дагестане гораздо ниже средней) народ стремится выделится, выйти из себя, казаться лучше, чем есть на самом деле, и иногда это выходит не самым лучшим образом. Да, скорее всё это — общечеловеческое, но в силу нашей «горячей кавказской крови» у нас всё это выходит гораздо более экспрессивнее, скажем так. Что свадьбы, что похороны — вопрос один: «А что скажут другие?» Возможно я и утрирую.



проживает свыше 30 коренных национальностей
на территории Дагестана расположено самое высокогорное село в Европе
самый южный регион России
город Дербент считается одним из самых древних в России
Какая ещё республика вызовет столько разных, абсолютно смешанных эмоций?
Ну камон, а какая ещё республика вызовет столько разных, абсолютно смешанных эмоций? Это как ядрёный удовый аромат: ты вдыхаешь, тебе ударяет в голову, кружит, ты не понимаешь что это такое, определенно этот аромат очень тяжелый и, мягко говоря, специфический. Но, не проходит и минуты, как ты снова тянешься, чтобы вдохнуть его. Вот это Дагестан. Люблю его.

Я не хочу, чтобы мои слова сейчас воспринимались как негатив в сторону нашей республики и нашего народа. Это один из фактов, одна из данностей. Это просто есть. А работать с этим или нет — каждый решает сам. У нас просто безумное количество талантливых людей, людей науки, тех, кто стремится к любым знаниям, тех, кто помогает своему народу делом. Тех, кто не бросит тебя в беде, и, скажу от себя, кавказское гостеприимство — не миф, ибо за всё время моих покатушек по Дагестану, меня ни разу не оставили в холоде/голоде.

Мой прах будет пахнуть розой Дамаска,
Тот аромат будет сладок как яд.
Эй, челеби, передай всем огласку,
Ведь сегодня в земле засыпает их враг.

Посади у могилы ты розы Дамаска,
Шипы их для недругов будут пером.
Эй, челеби, не скупись на огласку,
Ведь сегодня в земле их враг обрёл дом.

Собери же скорей эти розы Дамаска,
Пьянящий щербет испей ты, мой друг.
Эй, челеби, пусть скинут все маски,
Ведь сегодня в земле надел маску их друг.

17.02.18
Наира Акимова
Я давно читаю и интересуюсь традициями Дагестана, но не видела такого пафоса, который есть сейчас. Тогда, как мне кажется, было действительно красиво. Даже богатство того времени было совсем другим, оно было более эстетическим, кажется, более талантливым, если можно так сказать. Например, дагестанские ковры и сумахи. Ты, твоя семья создавали их по несколько месяцев, и они становились настоящим семейным сокровищем. Именно поэтому безумно больно наблюдать за тем, как в наше время всё это отдаётся за бесценок. Старшее поколение перестало придавать этому особое значение, ибо живут в тяжёлое время, когда пенсии ни на что не хватает, вот и приходится продавать кропотливый ручной труд за три копейки. Вся надежда на молодёжь, которая, как я надеюсь, приложит все усилия, чтобы это сохранилось и не попало в чужие руки. Ещё чувячки! (прим. ред. традиционные вязаные носочки). По-моему это самое милое. Моя бабушка наткала мне их столько, целый мешочек чувячек, я не знаю зачем. Она сказала, что отдаст их мне, когда я выйду замуж. И я такая: «Блин, но я хочу эти чувячки сейчас». И всё равно каждый раз, когда приезжаю к ней, одну-вторую парочку заныкаю…Она говорит: «Наира, я чувствую, что мешочек становится меньше».
Дербент — это любовь, отдушина всего Дагестана, мне кажется
Дербент — это мой самый любимый город в Дагестане. На самом деле, мне очень жаль, что я живу не в Дербенте, что наша семья переехала оттуда в Махачкалу. Махачкалу я не очень люблю, скажу честно. Город очень намешанный, грязный, в плане чего-то душевного... В погоне за чем-то не «нашим», люди потерялись и всё намешали. Всё это происходит так неграмотно, так неаккуратно, что именно Махачкала, несмотря на то, что это столица Дагестана, это такая воронка...Я и люблю, и ненавижу этот город одновременно. Люблю, потому что тут есть какие-то воспоминания душевные, прикольные кафешки в конце концов. Конечно, хочется сделать этот город лучше, но понимаю, что это небыстрый процесс.

А Дербент — это любовь, отдушина всего Дагестана, мне кажется.

Я очень люблю наблюдать за традициями народов Дагестана. Начнём с того, что у каждой нации есть свои фишечки и плюшечки. Они даже иногда отличаются по сёлам и аулам. В современных реалиях такая аутентичность кому-то кажется дикостью, чем-то шокирующим (кстати, очень занимательно наблюдать за реакцией таких людей). У всех всё такое разное: и свадебные традиции, и традиции других праздников, национальные наряды (сейчас, конечно, они не в обиходе), еда и прочее, прочее. Их можно долго описывать, долго про них рассказывать, но лучше, конечно, один раз увидеть, погрузиться в это, попытаться понять. Хотя нет, лучше не пытаться это понять, лучше просто наблюдать.
Фото я в любом случае никогда не оставлю. Если спросить мою семью, я всегда фоткала всё, сама любила фотографироваться на фоне красивых мест. То есть для меня фото — это была и есть какая-то отдушина. Просто сейчас я погрязла в суете и переживаю некоторую трансформацию. Но услышать какой-то комплимент по поводу своих фото — это редкость. Я ещё не ощущала какой-то серьёзной поддержки, хотя есть те, которые дают мне огромный фидбек, и мне даже становится как-то неловко получать какие-либо комплименты.

Я точно знаю, что всем в любом случае не угодишь, кто-то делает лучше тебя, кто-то профессиональнее тебя, кто-то просто видит по-другому и это нормально. Главное — оставаться собой, делать так, как видишь и чувствуешь ты.
У лезгин рукоделие — это важная часть жизни
Рукодельническая история так же появилась как факт, как данность. У меня бабушки с двух сторон занимались и занимаются рукоделием, а я иногда за ними наблюдаю. Вообще у лезгин рукоделие — это важная часть жизни, как мне кажется, по крайней мере могу такое сказать за свою семью. Но я очень стесняюсь выкладывать своё творчество на всеобщее обозрение. Я делаю такие небольшие сумочки с вышивкой из бисера.

Рукоделие — это не вопрос времени. Это больше вопрос вдохновения и совести. Вот стоит сумка, и я думаю: «Наира, вот сделала ты там пару бисеринок, ну давай уже доделай». Но это история не про то, что я себя заставляю. Мне в любом случае хочется этим заниматься, я это люблю. Иногда хочется дать себе пинок под зад, чтобы взять и доделать сразу всё! Я просто такой человек: постоянно хочу туда пойти, сюда пойти. Пятое-десятое. Одновременно миллион вещей делать. Это мешает. Не хватает усидчивости. Сейчас у меня в планах отшить какую-то часть. Я как раз создала вторую страницу в Инстаграм, хочу посмотреть что из этого выйдет.
Ласкают волны Каспийского моря
Мой прах, что смешался с холодным песком.
И ищет спасения в звуках прибоя
Душа, от кровавого танца с огнем.

Луна, серебром отражаясь в воде,
Мне спутницей будет, освещая изгнанье.
А сердце, что вечность кипело в беде,
Потухнет, устав от немого терзанья.

Ароматом любви озарится та ночь,
И песнь надежды звенеть не устанет.
Но Каспия волны меня гонят прочь,
Оазис смерти кружит в урагане.

Пусть не для меня тот бал дуньи,
И пусть не я с водой мешаю сахар.
Жив ты сегодня — перебирай шаги
Ступай с опаской по песку и праху.

10.12.2018
Наира Акимова

После школы мы, с моей семьей переехали в Краснодар. Там я поступила на режиссера, была единственной девушкой на этом факультете, и, через ооочень короткое время, по причине сексистcких высказываний ректора и конфликтов с ним, — ушла оттуда. Оставшийся год просто работала, и после поступила в Санкт-Петербург в государственный университет промышленных технологий и дизайна. Я никогда не грезила Питером, и этот переезд был максимально спонтанным. Но всё-таки очень рада, что пожила там, раз и навсегда влюбилась в этот город. Вообще, жизнь меня немного помотала по нашей необъятной. Родилась я в Екатеринбурге, так как на тот момент мой дедушка занимал высокую должность и, соответственно, вся семья жила там. Переехали мы оттуда обратно в Дагестан, когда мне было 4 или 5. Жили в Дербенте. Там же я проучилась 1 и 2 класс. Потом, по приколу (реально по приколу), вернулась со своими двоюродными братом и сестрой в Екб на годик, закончила там 3-й класс.



После жила и училась у себя в селе в Дагестане. Потом Махачкала. После 8-го класса мы с семьей переехали во Владимир. Не выдержав Владимир, уж очень специфические и неоднозначные эмоции вызвал у меня этот город и люди, я вернулась в Махачкалу и, ну наконец-то, закончила школу...
Сейчас это максимально типично прозвучит, но раньше я очень любила фильмы ужасов. Сейчас, конечно, немножко от этого отошла. Настолько разочаровалась в этом жанре, что мне очень захотелось сделать что-то своё, поэтому я и хотела стать режиссером.

Я очень люблю Лавкрафта, Эдгара Алана По. И я думаю:
«‎Ну вот писали люди. Почему никто не может снять так же тонко, так же красиво, как писали эти авторы»‎.

Вот 5 фильмов из моего топа, которые пришли в голову первыми, они больше по визуалу, назову пока их, чтобы особо не пугать людей другими своими любимыми фильмами. Да и в целом, список слишком большой.




Запределье (2006)
Габбех (1996)
Место под соснами (2012)
Тринадцать (2005)
Маяк (2019)
Не понимаю, почему, имея такую природу, такие фрукты и овощи, мы всё привозим откуда-то
Что касается документального кино, у меня до сих пор есть желание снять документальный фильм о проблемах сельского населения нашей республики. Я сужу по своему селу. Местные жители там занимаются посевом капусты (в основном). Каждый год столько сил, столько затрат. И каждый год она продаётся просто за копейки, даром. Буквально в прошлом году не было спроса на органику и люди большую часть просто выбросили в реку. Свой труд, нервы, время и деньги — в реку.

Эта тема очень для меня важна. Настолько всё стало коррумпировано, настолько всё погрязло в импорте, что своё уже никто не замечает. Я вижу своих родственников, у которых из года в год одна и та же рутина, из года в год это не приносит ничего. Я не понимаю, почему, имея такую природу, такие фрукты и овощи, мы всё привозим откуда-то. Я бы хотела, чтобы хотя бы местные заведения уделили этому должное внимание, заметили, что у нас есть локальная продукция, чтобы они закупали продукты справедливо, а не за бесценок. Естественно, я не единственная, чья семья из года в год трудится в поте лица. У кого-то это овощи и фрукты, у кого-то — скот, и, чаще всего, всё это — их единственная возможность заработать.
Столько, сколько я себя помню, у меня была мечта — путешествовать по Кавказу. В частности, объездить все высокогорья, сёла и аулы Дагестана. Я сама из горного села и моё детство прошло там, в вечных прогулках в горы, леса и к речке. Сейчас я перестала кого-то ждать, чтобы поехать куда-либо, годами просить меня отвезли, как это было раньше. Захотела — поехала. Всё. Села на маршрутку с Махачкалы в какое-нибудь село и в путь. Вечно думать и загоняться по поводу, кто что скажет, осудят ли родственники за такую смелость, пойдут ли какие-нибудь слухи о том, почему девушка может себе позволить поехать в горы и чего ей не сидится дома — уже бредово и неактуально (для меня). В конце концов, что плохого я делаю? На относительно небольшой территории Дагестана столько красот, которые не похожи друг на друга, разные ландшафты, разные скалы, разные люди и разный быт. Разная история. Стоит только выехать.

Восточный Кавказ
самый высокий пик — 4 142 метра
считается святой вершиной
гора Шалбуздаг
Мне, конечно, более близка южная часть, всё-таки там моя родина, там какое-то внутреннее спокойствие, уединение
По моим личным ощущениям центральная и северная часть Дагестана более строгая, грубая, суровая и скалистая, а южная — загадочная, необъятная, мистическая и далёкая. Всё это — разные эстетики, разные ощущения и настроения, разные миры и разная абсолютная красота. Мне, конечно, более близка южная часть, всё-таки там моя родина, там какое-то внутреннее спокойствие, уединение, там абсолютно другие масштабы, недоступные большинству, скрытые от какого-то потока и конвейерности. Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу насытиться всем этим, и даже не могу представить, что это может надоесть. Просто попробуйте.
Спит тигр в горах, напившись вина.
Спит, брюхо набивший плотью сполна.
И холмы седых гор — минареты из праха,
Тигра ласкают костями врага.

А вой ветра в горах к молитве зовет,
Погребальную песнь мне сокол споет.
Украл в свой гарем меня тигр-султан,
Мой храбрый джигит меня не спасет.

Предайся слезам, забыв про любовь,
Омой мои кости в прохладе ручьев.
Домом мне стали лапы тирана,
Та плоть — моё сердце, то вино — моя кровь.

06.05.2018
Наира Акимова
Я считаю, что человек обязан знать свой родной язык. Быть может, я консервативна в этом моменте. Но я думаю, что и лезгины, и аварцы, и даргинцы и еще 30+ этносов Дагестана должны знать свой родной язык, они должны учить своих детей ему, потому что в этом кроется вся история, в этом кроется что-то сакральное. Мне очень нравится слушать мой язык, мне нравится слушать, как люди знают свой язык и как они на нём разговаривает. Во-первых, это редкость, во-вторых, народы малочисленные. Сохранять идентичность очень важно. И я крайне советую новым поколениям сохранять в себе эту изюминку, не стесняться этого.


Все размещённые фото

из личного архива героини
май'21