Ещё со школы я понимала, что хочу очень многого и что я многое могу, поэтому видела только такой путь развития — поступить в вуз из топ-10 в России. Я выиграла Всероссийскую олимпиаду школьников "Ломоносов" по обществознанию и философии, благодаря чему могла поступить в любой вуз, но путём исключений выбрала Финансовый университет, факультет финансового менеджмента. Я понимала, что именно это направление даст мне широкий пул возможностей для того, чтобы выбрать свою будущую профессию. Я не планировала с детства стать предпринимателем, потому что моя семья из госслужащих. Я очень хотела быть политиком и говорила в школе всем, что стану политиком. В Центре трудоустройства города Волгодонск надо мной посмеялись — как сейчас помню — сказали, что, во-первых, нет такой профессии (в этом и учителя заверяли), а потом мне сказали: "Таких, как вы, много, потом вернётесь, лучше поступайте на маляра — всегда будете обеспечены работой". Не могу сказать, что была обижена, это просто забавное воспоминание.

Мне всего в детстве было мало. Кажется, я посетила все возможные секции моего города, начиная медицинскими курсами, заканчивая шашками и гимнастикой, а летние месяцы я проводила в детских лагерях. Мне очень нравилась эта жизнь с "режимом". Когда у тебя есть чёткий график, есть цель стать лучшим отрядом — это чистый кайф.

Ещё я с самого детства много путешествовала, разные творческие школы посещала.

И.Р.: По России путешествовали?

Виктория: По России и за рубеж.

В восьмом классе меня отправили учиться в Австралию на три месяца. Ребёнка, который вообще не знал английский язык. Так сложились обстоятельства, что в тот момент австралийский рубль сильно упал, и учёба в Австралии была по стоимости того же Кипра. Я родителей очень долго уговаривала! Многое в моём мировоззрении поменялось из-за той поездки. Там были ребята из всех стран, кроме России, потому что к сентябрю все российские студенты уже вернулись домой. Я дружила с японцами, китайцами, австралийцами, французами, литовцами, в общем, со всем миром. Тогда, в 13 лет, я для себя однозначно решила, что моя жизнь будет всегда связана с Россией, именно в тот момент я почувствовала сильную связь с культурой нашей страны.

Виктория: А с другой стороны, я чувствовала, что это вообще не мой путь. Помню как сейчас: у нас была экскурсия в офисе KPMG, где менеджер в конце месяца спрашивает тебя, почему ты на кухне провёл больше времени, чем положено.

Параллельно я начала изучать возможности предпринимательства. Так случилось, что в тот момент со мной общался сокурсник, он увлечённо рассказывал мне, как начал заниматься своим малым бизнесом и каких результатов достиг. Меня это так вдохновило, что я подумала: "Почему я не могу так же?" Это было кратно выше, чем мог предложить мне любой корпоративный мир. Меня никогда не страшила неопределённость. Я была готова к рискам. И у меня получилось. Тогда я попала в тренды групп Вконтакте, когда они только-только начали появляться (2013 год). Я запустила бренд Le Petit Bonbon — hand-made украшения из полудрагоценных камней. На этот бизнес, мой самый первый, родители дали двадцать тысяч рублей — мой стартовый капитал. Больше я никогда не привлекала инвесторские деньги (позже 20 000 рублей реинвестировались в другие проекты, а в итоге — в "Проект Жизнь"). На них я закупила материалы: полудрагоценные камни и фурнитуру, а также оплатила себе обучение. В общежитии с моими соседками мы наплели кучу браслетов, сфотографировали их и разместили в группе — вот так начался мой первый бизнес.

Потом это всё стало разрастаться. Мы начали продавать украшения в сетевых магазинах, таких как To be Queen, "Серебряная Ладья", ювелирная сеть "Аметист" и дизайнерские маркеты. Через 2 месяца (после того автобуса) я уже несла 80 000 рублей в турагентство, оплатив первую поездку за свои деньги. Это была очень важная точка. В итоге я стала зарабатывать очень много, как мне кажется, для 19 лет. Суммы действительно были большие. Может быть, даже сейчас я зарабатываю меньше, имея штат из 50 сотрудников.

Через какое-то время я помогла родителям закрыть долги и дополнительно откладывала деньги — всё вроде неплохо складывалось. Но скоро я поняла, что этот бизнес я переросла, мир мне начал тихонько намекать, что это всё не моё. Дизайнерская тусовка, вот эти sunday-маркеты, где мы выставлялись. В этом всём была не я.

Дальше я решила сделать уже "взрослый" бизнес, появилась вторая компания. Не буду глубоко погружаться в суть, но тогда целью было сделать крупный бизнес: b2b-контракты, большие чеки, бизнес-планы. Всё, чему нас учили в Финансовом университете.

И.Р.: Сколько вам было лет, когда появилась вторая компания?

Виктория: 20, наверное. В те годы всё происходило достаточно быстро. Потому что я заработала хорошие деньги в первом проекте и инвестировала их в новое. Нашими клиентами были такие крупные компании, как ГазпромБанк, Олимпиада в Сочи, Музей Imaginarium. Мы делали для них рекламу на больших воздушных конструкциях. Этот бизнес удался. В моменте я была увлечена, но всегда знала, что это временный проект.

Также я стала руководителем кураторства крупнейшего бизнес-сообщества в России. Больше 15 000 людей прошли через обучение. Было создано более 60 благотворительных проектов в рамках этих программ. И это тоже была очень важная часть моей жизни. Во-первых, во время работы я познакомилась с огромным количеством предпринимателей со всей России, а также с чиновниками, стартаперами, общественными деятелями. Второй момент: в то время я нашла своих наставников и менторов, например, Михаил Федоренко. Я впервые услышала про такие идеи, как "за рамками своей жизни", "мысли глобально, действуй локально". Осознала, что род, семья — это фундамент для развития нас как личностей. Для меня это было удивительное знание, новый мир, который откликнулся внутри. В моей семье, как и у всех, были утеряны связи, память о поколениях.

Эти мысли не сразу воплотились в создание генеалогической компании, но внутри меня что-то начало произрастать. В 21 год у меня закончилась учёба, закончились важные отношения, в том числе и с бизнес-сообществом. Мне нужно было выбрать: продолжать ли мне заниматься тем, чем я занималась, или строить что-то новое. Я приняла решение построить дело своей жизни, где идея перекликалась бы с моей личностью, с Викторией Салтыковой. Я начала поиск. Мне хотелось делать качественный продукт, первоклассный сервис, чтобы этот проект был добрым, социальным, масштабируемым, про людей. Этих критериев набралось на целый ватман.

И.Р.: И получилась дополнительная опция уже.

Виктория: Да, это была уже генеалогия, и я стала разбираться. В тот момент я нашла человека, который и по сей день является научным руководителем "Проекта Жизнь" — Михаил Катин-Ярцев. Он — один из родоначальников профессиональной генеалогии в России. За полгода под его руководством мы реализовали проект до 1750 года (на данный момент нами реализовано более 400 генеалогических исследований и книг). В 2020 году ежемесячно мы проводим около 15-20 семейных презентаций проектов. К этому мы пришли спустя 6 лет.

И.Р.: Получается, что на начальном этапе сотрудников сколько было?

Виктория: Я и мой помощник, который занимался всем.

И.Р.: Это же работа день и ночь.

Виктория: Если ты искренне, каждой клеткой своего тела веришь в то, что делаешь, в таком случае это не сравнимо ни с какой другой работой. Это моя вера. Я считаю, что моя деятельность — это мой основной вклад в этот мир. Лично для меня сейчас работа — это ключевая точка, которая даёт мне энергию.

Генеалогический рынок, на который я пришла 6 лет назад, наверное, один из самых консервативных, но после государства, конечно. Сейчас, спустя 6 лет, компания "Проект Жизнь", возглавившая этот сегмент, сильно изменила его: дала ему новые стандарты, новые форматы и язык, который понятен молодому поколению.

Как следствие, появились наши общественные проекты.

Наша миссия — история семьи доступна каждому. Всё, что мы сделали, задало рынку новую планку.

Есть такая классная фраза: "Чтобы оставаться на месте, нужно очень быстро бежать". Да, нам сложно. Мы опираемся на опыт самых топовых компаний на российском и международном рынке. Если мы говорим про принципы работы, ценности и стандарты, то мы мы смотрим на наших друзей — крупные российские компании, такие как Яндекс, Mail.ru, SkyEng и так далее. С ними мы обмениваемся опытом. Наши топ-менеджеры встречаются и делятся опытом. Если мы говорим про клиентский сервис, то выбираем лучшие практики. И так во всех внутренних сферах организации компании.

И.Р.: С какими трудностями вы сталкиваетесь вместе с командой?

Виктория: "Проект Жизнь" — коммерческий проект, часть выручки из которого мы тратим на общественную деятельность. Трудности на каждом этапе разные. Всё зависит от стадии, которую проходит проект здесь и сейчас. Когда я пришла в этот бизнес, у меня было 3 миллиона, которые мне удалось откладывать с моего предыдущего бизнеса. На эти деньги первые годы и жил проект. А потом деньги закончились. Этот переходный момент был очень тяжёлым, потому что вывести в плюс такую компанию — очень сложно.

Во-первых, как я уже говорила, это был закрытый, консервативный, негибкий рынок. Я разбиралась во всех "премудростях" родословия с нуля: профессионалы не могли дать мне системного понимания этой темы.

Первой большой задачей было понять этот процесс от и до, структурировать и систематизировать его, расставить контрольные точки на каждом этапе. Наша книга, интерактиное пособие для самостоятельного исследования истории семьи "История тебя", которая сейчас вышла, это результат шестилетней работы. Эта книга была написана в соавторстве с 40 лучшими генеалогами, исследователями, архивистами, геральдистами и историками России.

Следующая задача для любого предпринимателя — это формирование команды. Здесь я тоже должна рассказать о нескольких аспектах. Те задачи, которые решала команда "Проекта Жизнь" в самом начале, и функционал сильно отличаются от нынешней команды и функционала. В начинающем бизнесе больше ценятся люди, которые могут взять на себя широкий круг обязанностей. А для компании, в которой уже сформированы процессы, важнее профессионалы в узкой сфере.

И.Р. Почему клиенты доверяют вам?

Виктория: Когда клиенты приходят в генеалогическую компанию, определяющим фактором выбора является репутация компании и её руководителя, ведь каждая семья доверяет нам самое сокровенное. Даже близких друзей часто на такой уровень информации не пускают. Все наши первые клиенты приходили именно ко мне, так как я лично гарантировала результат. А теперь бренд "Проект Жизнь" силён сам по себе, силён своей командой.

Наши главные принципы — это открытость, прозрачность и высокие стандарты.

И.Р.: Что обычно мотивирует людей изучать историю своей семьи? Почему они приходят к вам?

Виктория: Причины лежат на разных уровнях. Самая распространённая — это знать историю себя, семьи, нации, а через всё это — страны. К сожалению, тенденция в России такая, что мы не понимаем, кто мы есть, где наши корни, куда дальше идти. А кто такой русский человек? А кто я?

Ещё одна причина — интерес. Человек услышал, что его друг делал похожий проект, и тоже хочет попробовать. То есть если компания вызывает у него какое-то доверие, есть рекомендация от близких, тогда вопрос совсем нивелируется. В каждом проекте мы ставим чёткие цели, и у каждого нашего клиента есть понимание того, что он получит на финальной презентации проекта. У нас был клиент, который нашёл свой родовой дом на Транссибирской магистрали — очень красивое историческое здание. Он его выкупил, полностью восстановил, сейчас там живут его родственники. Этот дом стал местным музеем. Наш клиент увлекался краеведением и восстановлением всех событий, которые были связаны с его историческим семейным родовым домом. Генеалогия, естественно, стала следствием этого увлечения. Поэтому я бы обозначила хобби как цель данной категории клиентов.

Натолкнуть на изучение истории семьи может смерть близкого. Когда ты впервые сталкиваешься со смертью, то понимаешь: вот человек жил рядом всю жизнь, а теперь ты не знаешь о нём элементарных вещей, даже о чём он мечтал. В этот момент многие к нам приходят. Мы работаем даже со сложнейшими случаями, когда люди воспитывались в детских домах или когда при жизни не знали родственника. Однако здесь утеряно самое важное: воспоминания, отношения, чувства.

Расскажу про наш первый проект, помните эту историю, как я ехала в машине с подругой? Зинаиде Ивановне в тот момент было 88 лет, у неё было 8 внуков и 16 правнуков, насколько я помню. Сейчас её не стало, и мне написал наш клиент:

"...Дорогая Вика, спасибо тебе за видео и мемуары, я так рада, что у нас есть эта память. Это бесценно. Ты даже не представляешь, какую ценность создаёшь ты и твой проект. Спасибо большое!"

В такие моменты значимость проекта особенно актуальна, ведь это то, с чем останется семья. Зинаида Ивановна не просто так ушла из жизни, осталось очень много её воспоминаний и посланий. Я помню, как во время проекта она попала в больницу и передавала нам клочки бумаги, на которых писала вставки от себя. Она говорила, что всё прекрасно написано журналистом, но ей очень хотелось, чтобы некоторые моменты были включены в книгу точно с её слов.

Есть противоположная ситуация — рождение ребёнка или создание семьи. Люди начинают думать: вот сейчас появляется новое поколение и что мы им сможем передать, как мы сможем рассказать про свою семью, заложить ценности?

Существует ещё одна причина — травмы XX века. Много информации утеряно, в семьях есть репрессированные, есть те, кто погиб на войне. Люди обращаются для того, чтобы выяснить боевой путь своего предка, узнать информацию о без вести пропавшем родственнике. В 20 веке документы уничтожались, генеалогия в то время была запрещена как буржуазная наука, всем говорили: "Вы не часть семьи, вы часть общества". Понятие мaнкурт возникло именно в советское время. Поэтому, например, в региональных архивах бывает плохая сохранность документов.

И.Р.: Можете ли вы восстановить какую-то деталь в истории семьи?

Виктория: Мы берём комплексные проекты по восстановлению родословной по нескольким фамильным веткам. Есть частные историки, архивисты, которые могут помочь с локальными запросами, но это не входит в то, что мы делаем на ежедневной основе, потому что это совсем другой бизнес-процесс.

У нас есть разные продукты: 90% нашего портфеля составляют генеалогические экспертизы и исследования. Также у нас есть отдел, который занимается исключительно книжной формой: фамильными книгами, тетрадями архетипов, когда мы разбираем человека как личность, общаемся с его родственниками, друзьями, находим кого-то, с кем давно утеряна связь — и всё это направлено на анализ человека. Они, кстати, суперинтересные. Мы даже делали тетрадь с заболеваниями родственников, потому что сейчас появляются клиенты, которые просят делать такое дополнение к генеалогическому исследованию.